В последние полтора года российская пропаганда слишком часто меняла направление. В то же время западное инфорпространство замусорено новостями, которые неинтересны населению и скрывают протестные акции. Такое мнение в интервью NDNews высказал руководитель Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений Василий Колташов в рамках спецпроекта «Кремлевская пропаганда: что это такое?»
У нас есть официальная пропаганда, но она имеет разные аспекты. С одной стороны, есть либеральная государственная пропаганда, исходящая от правительства страны. Она говорит о том, что в экономике у нас все не так плохо, что рубль – самая надежная валюта в мире (эта тема была поднята после декабрьского обвала курса), что в России социальная стабильность, не происходит коллапсов, нет большой безработицы. Есть линия Кремля – пропаганда в ее рамках связана больше со внешней политикой, вопросы благосостояния населения она также затрагивает. И очень редко она дает понять, что жить станет труднее, а в экономике будет кризис. На беду всех пропагандистов расхождения продвигаемых позиций с реальностью нарастает, а во внешней политике очевидны смущающие граждан зигзаги.
В целом пропаганда у нас, конечно, есть. И она почти такая же, как в других странах – в том числе, в Евросоюзе. В США она более жесткая, на мой взгляд.
При этом у нас пропаганда ведется не столько партийной прессой, как частными или окологосударственными ресурсами – у нас совершенно невлиятельные партийные СМИ. Официальная линия проводится разными СМИ, и только в случае ряда страх федеральных телеканалов потребители информации видят неприкрытую пропаганду. Однако очень часто официальная линия проводится мягко, ко всему она не агрессивна и не заставляет аудиторию думать: «Ну, туда–то мы зачем лезем?»
В случае ЕС и США в пропаганде очевидны агрессивные экспансионистские ноты. Они раздражают немало людей, не понимающих, почему бы не решать социально–экономические проблемы своих стран. США – центр глобальной неолиберальной реальности, и там стремятся соответствовать собственным требованиям. Например, элиты стараются не допустить формирования сильной оппозиции. Конституции штатов закрепляют привилегии демократической и республиканской партий в избирательном процессе. Естественно, вся американская пресса работает на эту систему, которая никаких альтернатив населению давно уже не предлагает. При этом в США массовые протесты глушатся в зачатке, информационно изолируются определенные новости. Стоп! Но в России и ЕС поступают также.
В Евросоюзе многие СМИ упорно игнорируют массовые протестные акции и национальные забастовки. Например, двухдневные национальные стачки в Греции с массой уличных акций протеста находили весьма слабое отражение в СМИ. С другой стороны, о каком–нибудь маленьком событии (перформансе, например) пишут все газеты на первых полосах. И это никак не связано с информационной значимостью событий или интересом общества – это определенные пропагандистские приемы.
И в смысле техники я бы не сказал, что наша страна сильно отличается от ЕС или США. Только в США работают жестче на упреждение какой–либо оппозиции.
То, как они борются с протестными настроениями, показал Occupy Wall Street, который довольно жестко подавлялся. Что же касается информационного подавления, то оно присутствовало как в отношении этой акции, так и в отношении штатов, где проходят различные забастовки – и до нас информация порой не доходит. Мы не знаем, например, какие протесты были в Калифорнии, в каких штатах бастовали учителя – мы видим совсем другую картинку американской реальности, которая, безусловно, является результатом работы американской пропагандистской машины и ее информационных фильтров, отсеивающих «лишние» новости.
Администрация Обамы буквально замусорила информационное пространство: президент встречается со школьниками, президент участвует в спортивном мероприятии и пр. – то есть, не политическими, не ценными новостями, которые постоянно тиражируются прессой. Но эта пропаганда раздражает немалую часть американцев, которые говорят: «Нам это неинтересно. Где реальные новости?». Однако информационный мусор все равно оказывается на первых полосах газет и в теленовостях. При этом общество интересуют совершенно иные новости: например, граждане хотят узнать, что будет с финансированием общественного транспорта в Чикаго, но им рассказывают про культурные мероприятия президента. Такая пропаганда перестает быть эффективной. Особенно если материальное благополучие людей осталось в прошлом.
С началом украинского кризиса методы информационной политики России слабо изменились, но радикально менялось направление. На первом этапе, в 2013 году, это было предупреждение: не надо ассоциироваться с ЕС, это приведет к тяжелым экономическим последствиям для Украины. Российская пресса призывала страны бывшего СССР к интеграции в рамках Евразийского экономического союза. Эта линия проводилась основными российскими СМИ – мне кажется, ее главным потребителем должно было стать не российское общество, а украинские правящие круги. В итоге Янукович действительно не стал подписывать соглашение об ассоциации и его свергли сторонники подчинения страны ЕС и США.
Потом Россия заняла решительную позицию по Крыму – «мы русский мир», «мы СССР-2», «нужно объединить русскоговорящие народы». Затем последовал полный отказ от этого в пользу пацифистской линии: «мы хотим мира», «мы готовы работать с Украиной» (подразумевается: любой), «мы готовы проводить дальше либеральную экономическую политику – мы хорошие, прекратите санкции, которых мы не боимся и об отмене которых не просим». И все бы хорошо прошло, может быть, никто бы ничего и не заметил, но этот резкий разворот в пропаганде выпал на тот момент, когда десятки миллионов россиян приняли первую позицию и вообще интеллектуально включились в политику.
Дело в том, что последние полтора года российская пропаганда делала слишком много резких поворотов. Именно поэтому она в значительной мере утратила свое влияние на общество – более того, она начала «расходиться» с обществом.
Раньше, после прежнего кризиса, когда началась стабилизация (примерно 2010 год), общество очень спокойно воспринимало официальную пропагандистскую линию – «мы за социально–экономическую и политическую стабильность», «страна развивается», «у нас человек крепко держит руль и прокладывает правильный курс». До 2008 года россияне видели, что благосостояние их действительно растет. В–общем–то, особых возражений против пропаганды не было. Однако потом пропаганда стала совсем близкой к сердцу россиян – почему бы не вернуться к большой стране, которой мы являлись. Естественно, это подкреплялось заявлениями экспертов о том, что чем больше будет рынок, тем больше будет возможность роста российской экономики. Пример за океаном – США.
Но когда вдруг элиты закрыли проект, который был уже связан с восстанием на Донбассе, общество начало замечать, что чем мягче власти страны ведут себя в отношении Запада, тем хуже становится экономическая ситуация. Это открытие еще сыграет роль в подрыве доверия к официальной пропаганде.
Пропаганда вновь поменялась и развернулась в сторону мира и спокойствия. Она сохранила ноты стабильности, но она стала все сильнее расходиться с реальностью, потому что в 2014 году российская экономика (и это очевидно для всех) стала падать. Она ослабевала уже давно, но общество смогло оценить это только в конце прошлого года.
Это серьезный провал – пропаганда перекрыть его не сможет. Она эффективна только тогда, только тогда может играть с фактами, когда ложится на рост уровня жизни. Противоречия с реальностью не должны бросаться в глаза. Если нам говорят, что идет снег, а мы видим зеленые листья, то пропаганда не будет работать. Именно это стало у нас происходить. Например, оппозиция высказала тезис, что Крым привел к падению российской экономики. Но Крым – это старая тема, а новая – постоянные уступки России западным партнерам, в частности, скидка на газ для Украины (сейчас фактически антироссийского государства). Получилось, что чем больше мы делаем уступок Западу, тем хуже у нас экономическая ситуация. А пропаганда никак не может это объяснить, и населению все более очевидно, что официальная линия уж очень «деревянная», негибкая. Хотя, содержательно–то она гнется еще как.
В Европе антироссийская линия не вызывает большой поддержки в обществе: люди не понимают, зачем все это делается, почему они должны занимать такую же позицию, как и политики. Кстати американцы тоже вопрошают: «Может быть хватит? Может быть, стоит заняться местными проблемами?» Но затем и нужна пропаганда правящих кругов, чтобы заставлять людей принимать чуждые их интересам позиции.
Западная пропаганда, как и «кремлевская» характеризуется тем, что она не предлагает человеку участвовать в политическом процессе и предлагает оставаться потребителем информации. И всюду теперь очевидны разрывы продвигаемых прессой позиций с волнующими людей вопросами реальности. Феерических размеров этот разрыв достиг на Украине. Это доведенная до предела современная – стандартная, в сущности, пропаганда. Однако Интернет и информационная революция изменили общество – никто не хочет потреблять информацию, которую он сам не выбрал. Люди хотят потреблять информацию, которая им интересна. Беда лишь в том, что эта информация может быть убежищем от реальности. И это работает на официальные информационные интервенции в разум людей.
Москва, Софья Метелкина
Москва. Другие новости 24.06.15
Константин Антонов: В России накопилось недовольство и потребность найти виноватого. «Кремлевская пропаганда» – самовоспроизводящийся механизм. / Юрий Гиренко: «Пропаганда» – это игра словами. Глобальных изменений в информационной политике России не произошло. / В Кремле недовольны разгулом пропаганды в России. В СМИ стало мало объективной информации и аналитики, – считает Сергей Иванов. Читать дальше
© 2015, РИА «Новый День»