Язычник, в принципе, сказками не интересуется. В его компетенции – вполне реальные дефекты, сложности и отклонения. Но в Новый Год, да между двумя Рождествами – почему бы и нет?!
Ведь это только для самых дремучих сограждан сказки ассоциируются с миниатюрными произведениями для деток или с судьбой Натальи Водяновой. Хотя большинство взрослых действительно до недавней поры читали сказки своим малышам, а сами этим литературным жанром пренебрегали – мол, несолидно, глупости какие.
А ведь сказки – это давно уже «онаученное» явление – и об их серьезности свидетельствуют многочисленные исследования солидных филологов и лингвистов, психотерапевтов и социологов. А не будь это так, разве дожила бы сия литературная древность до наших дней?! И в первоначальном виде – как зафиксированная и меняющаяся в зависимости от памяти и фантазии рассказчика – продукт так называемого народного творчества, и как вполне самодостаточный жанр авторской сказки, который строится, как и заведено у полноценных произведений по своим писаным – неписаным законам.
Еще совсем недавно дать определение сказке как литературному явлению было довольно просто. Но потом появился жанр фэнтези, «и все смешалось» в понятийном, относительно четко отлаженном механизме.
А противники и поклонники фэнтези и сказки никак не могут прийти к единому мнению – они сиамские близнецы или разнояйцевые? Или вообще – гусь свинье не товарищ, и точно – не родственник…
И это, кстати, довольно интересная разборка. Будем разбираться вместе с филологом Эммой Прусс:
«Для начала определимся в терминах: классическая сказка, сказка литературная, фэнтези.
Классическая сказка, если по-простому, это небольшое фольклорное произведение с вымышленным миром, таким же сюжетом и героями, и событиями, которые далеки от реальности. Анонимное. В такой сказке может в разных примесях присутствовать волшебство. Не возбраняется и нечто сверхъестественное. Впрочем, всего этого может и не быть.
Но что точно объединяет все сказки – это рассказ о нереальном. С действующими фантастическими героями, которые или выглядят необыкновенно, или имеют противоречащие науке и здравому смыслу способности. Или с героями ординарными – коньками, волками, котами, которые, как минимум, обладают человеческой речью и приблизительно таким же разумом.
Один из главных признаков сказки – условность. Все происходит в условном мире – месте – в некотором (тридевятом – тридесятом) царстве. В условном времени (давным-давно; однажды; жили-были), с условными героями (дед да баба, Кащей и Иван-царевич, лиса и медведь и т.п.).
Второй – иррациональность. В сказке всё происходит нелогично, антизаконно, я бы сказала. То есть, события и герои не подчиняются ни реальным (физическим и социальным) законам, ни каким бы то ни было внутренним законам сказки. Кукла (оловянная, деревянная или снежная) – будь то Пиноккио, Снеговик или Щелкунчик – ни с того, ни с сего оживает и ведёт себя, как человек. Звери зачем-то разговаривают. Избушка на цыплячьих ногах бегает. Ступа или ковер летают и т. д. Царская, боярская или купеческая дочери спят и видят, как выйти замуж за крестьянских сыновей, причем, чаще всего, дураков. Тут даже магия не применяется, и способностей никаких – ни выдающихся, ни сверх или архи не наблюдается. Сказка – и все тут. Привязался царский сын к лягушке – просто так случилось. И только интеллектуал гадает: от скуки смертной царевича это произошло или лягушка была превосходным манипулятором? И даже не догадывается, что это он не алогичную сказку исследует, а дебри своего подсознания и проблемы личной реальности (в которой, например, его на себе женила ловкая малопривлекательная девица).
Классические сказки, ну большинство из них, родом из мифов. А мифы – древнейшая форма сознания человека. Краткая энциклопедия знаний о мире. В удобной для понимания форме. И мы можем только гадать – у древних было такое образное мышление? Или недоразвитое рациональное сознание? Или тогда они были больше людьми – в плане понимания законов природы, чем мы сейчас. А мы лишь тешим себя иллюзией, что они – недоразвитые – с веками выросли из мифических штанишек и доросли до фантомов сказки и религиозных культов. Впрочем, это тема другого разговора.
Хотя, почему другого. Ведь именно в этом кроется природа «детскости» сказок. Малыши ориентируются именно на образы, а мозг «незнаек» позволяет им легко, без всяких предубеждений и сомнений воспринимать сказочную невозможность. Так сказки, утратив некоторые (иногда эротические, иногда жестокие) сюжеты и детали, стали детским адаптированным чтением, сохранившим, кстати, обязательную, и, часто, весьма неожиданную мораль. Эта их воспитательная и познавательная функция – в элементарной форме, рассказывая о том, чего не было и не могло быть, отвечать на вполне закономерные вопросы из «человеческой» жизни. Сказки в удобной (для детских компетенций и опыта) форме объясняют возникновение явлений, учат как себя вести в определенных ситуациях, предостерегают: из лужи не пить; что попало не есть; с незнакомцами не связываться и все такое.
Литературная сказка, она же авторская, родилась из литературной обработки народных преданий. Потом появились и вполне самостоятельные произведения. Но, в любом случае, авторские сказки сохраняют главные признаки классических: условность и иррациональность.
В авторских сказках, если действие и начинается в обычном мире, то довольно быстро перетекает в сказочную реальность, где возможно все и не нужны объяснения и доказательства. Потому что сказка.
«Буратино» Толстого и «Чиполлино» Родари, «Волшебник Изумрудного города» Волкова и «Алиса в стране чудес» Кэрролла, «Руслан и Людмила» Пушкина и «Крошка Цахес, по прозванию Циннобер» Гофмана – произведения разные, два – вообще аллюзия на другие писания, но объединяет их наличие волшебства – абсолютно естественного в придуманных писателями мирах.
С законами, точнее, с их отсутствием, в авторских сказках тоже все в порядке. То золотая рыбка сделает вздорную старуху-крестьянку столбовою дворянкой, то волос из бороды Хоттабыча исполняет любое желание пионера Вольки, или три волоска феи исполняют любое желание уродца Цахеса, а волшебный гриб увеличивает или уменьшает своими разными (но совершенно одинаковыми) сторонами обычную английскую девочку.
В сказке всё может быть и ничего не требует объяснений.
Правда, характеристика героев и мораль этих произведений – это уже воплощение взглядов не народа, а отдельно взятого художника или пассионариев его поколения.
Раз уж заговорили, о европейской сказке, нужно отметить, что понимание термина «сказка» в современном западном литературоведении несколько иное. Fairy tale, что переводится как «сказка» – это волшебные рассказы о гномах, Санта-Клаусе и т. д. А вот произведения «Волшебник страны Оз» или «Питер Пэн» сейчас относят к фэнтези.
Теперь о различиях сказок и фэнтези. Тут, почти как у юристов: два исследователя – три- четыре мнения.
По мне, четких разграничений между литературной сказкой и фэнтези нет.
Разве что, у сказок так и остается привкус мифов, а у фэнтези есть переработанная в магию наука, которую она позаимствовала из фантастики – в качестве приданого что ли.
Фото: кадр из фильма «Властелин колец»
Фэнтези некоторые полагают разновидностью фантастики, этаким поджанром.
Мне же кажется, что это вполне себе самостоятельный литературный вид, чье происхождение, раз уж в ход пошла дарвиновская терминология, связано с очередной фазой развития человеческого сообщества – возможно, с реакцией ряда художников на научно-технический прогресс, примат цифры и «разгул» матрицы.
Во всяком случае, сейчас фэнтези больше дружит с волшебной сказкой, чем с фантастикой.
Хотя, от фантастики у фэнтези осталась логика и рациональность. А магия в этих произведениях подчиняется законам, бедняжка. И герои, обладающие волшебной силой или сверхспособностями, эти законы соблюдают. А если нарушают – начинается череда неприятных последствий. Есть и иерархия стихий. Более того, колдовать бесконечно нельзя.
Подобный подход вполне понятен взрослым – поэтому они и читают сказки – детям, фэнтези – сами. Потому что упорядоченный выдуманный мир успокаивает их тревогу, дает некую подсознательную надежду на стабильность и как бы окрыляет пусть чужой, но мощной магией. Волшебное всем возрастам покорно…
А что если правы не рациональные фэнтези, а нелогичные мифы и непоследовательные сказки – и нет ни гармонии, ни иерархий, ни элементарного порядка?!
Кажется, именно этим вопросом задается в симметричном 2020-м каждый житель планеты…
Москва, Эмма Прусс
Отправляйте свои новости, фото и видео на наш мессенджер +7 (901) 454-34-42
© 2020, РИА «Новый День»