Следственный комитет все чаще стал возбуждать уголовные дела в отношении медиков, а в структуре ведомства даже появились особые подразделения, которые занимаются ятрогенными преступлениями. Одной из самой громких историй стала ситуация со смертью новорожденного недоношенного малыша в Калининграде, т.н. дело Сушкевич и Белой. В частных разговорах медики стали говорить, что Следственный комитет начал охоту на ведьм, ведомство, в свою очередь, выступило с заявлением, как распознать «убийцу в белом халате». Правда, во время коронавируса случилась пауза, и преследований медиков как будто стало меньше. «Сами понимаете, какое сейчас время», – сказал в беседе с «Новым Днем» неназванный сотрудник Следственного комитета России.
Однако только в допандемийном 2019-м в Свердловской области было возбуждено более 60 дел, еще 53 – переданы по подследственности в полицию.
Заявления в СКР
«Новый День» просил Министерство здравоохранения Свердловской области прокомментировать, как профильные чиновники оценивают ситуацию с уголовным преследованием медиков по ятрогенным делам, но в ведомстве ответили так: «Назначение наказания виновным в совершении преступлений осуществляется судом. Министерство не имеет полномочий комментировать приговоры судов», – говорится в ответе за подписью замминистра Ирэны Базите.
Впрочем, ответ замминистра показателен – функционеры от здравоохранения нечасто вступаются за врачей, на что указывают сами медики. Собеседники «Нового Дня» в медицинской среде говорят, что часто врачи остаются один на один с жалобами пациентов и претензиями силовиков, а администрации медучреждений самоустраняются. Некоторые не выдерживают и уходят. Либо меняют специализацию, либо покидают профессию, либо уезжают за рубеж. Таких пока немного, но тенденция сама по себе угрожающая. «Мой товарищ по академии, отличный хирург, хорошие руки у него, ушел вот. Потому что вообще у хирургов много жалоб, – больше, чем у других специалистов. Больница не защищала его, отправляла самостоятельно разбираться – с пациентами или их родственниками, со Следственным комитетом, который только руки потирает, чтобы дело на врачей возбудить. Сейчас он иногда дежурит в хирургии, чтобы стаж не терять, но работает в другом месте. Он в этом году еще поступил в ординатуру, будет два года учиться, чтобы потом стать офтальмологом», – рассказал «Новому Дню» врач из Екатеринбурга.
Еще одна показательная история, которую вспомнили сразу два собеседника агентства, произошла несколько лет назад. В феврале 2015 года во время операции в Свердловской областной клинической больнице произошел пожар. «Этот случай стоит у меня перед глазами – шесть лет назад детский кардиохирург Константин Казанцев проводил операцию. И случилось несчастье, вспыхнули предметы операционные. Формально – как завотделением он был виноват в том, что дефибриллятор дал искру, а она воспламенила жидкость какую-то и так далее. Но что делать? Его оправдали. Недавно он был удостоен награды за уникальную операцию. А у него и душа, и руки, и голова золотые. Но ведь чуть не посадили!» – рассказал один из них.
Судя по статистике Министерства здравоохранения Свердловской области, случаев, когда пациенты жалуются на ошибки или даже непрофессионализм и халатность медиков, приводящие к тяжелым последствиям и гибели, не стало меньше. Сами врачи говорят, что это вполне объяснимо – адский режим работы, связанный с пандемией коронавируса, который наложился на оптимизацию медучреждений и отток кадров из профессии, делают свое дело. «Новый День» ознакомился с документами под названием «Обзоры обращений граждан, результаты рассмотрения и принятые меры» за 2019, 2020 и 2021 годы. В частности, свердловчане обращались в минздрав по поводу летальности, то есть жаловались на смерть пациентов, например, родственников. Статистика выглядит следующим образом.
Жалобы в минздрав
Во всех случаях, где жалобы в минздрав признаны обоснованными, были «приняты меры организационного характера». Что скрывается за этими формулировками, понять затруднительно. «Я считаю, что любая жалоба со стороны пациента обоснована. Простая ли это грубость медработника или невнимательность – это уже достойно жалобы. Другое дело, насколько этим должен заниматься Следственный комитет. Один и тот же врач, бывает, приводит пациента к выздоровлению, а бывает так, что ему не удается его вылечить, и пациент умирает. Это не всегда преступная халатность, есть и масса разных обстоятельств. У нас бывает, что очень хороших врачей огульно берут и судят. Отчего-то считается, в том числе и благодаря СМИ, что если пациент умер, то обязательно виноват врач», – рассказал «Новому Дню» начальник госпиталя для ветеранов войн, член областной медицинской палаты Олег Забродин.
По его словам, плохие врачи, конечно, есть. «Я говорю о тех, у кого есть какие-то особенности характера, в частности – отсутствие сострадания. Дело в том, что медицина и медицинское образование встали на путь европейской системы, когда мы учимся оперировать на муляжах, а как мы можем получить отношение у студента, будущего врача, к пациенту, если он учится на муляже и ни за что не отвечает? Муляж не умрет, СК его в тюрьму за муляж не посадит. Два качества, которые должны присутствовать у врача, – сострадание и ответственность», – добавил он.
Екатеринбург, Екатерина Норсеева
Отправляйте свои новости, фото и видео на наш мессенджер +7 (901) 454-34-42
© 2021, РИА «Новый День»