Накануне в Екатеринбурге экономист, доцент кафедры внешнеэкономической деятельности УрГЭУ Константин Юрченко прочел лекцию о финансовых пузырях и кризисах, а также о том, почему люди не извлекают уроков истории, даже когда дело касается их собственных денег. «Новый День» приводит выдержки из лекции.

«Когда в Голландии появилась рыночная экономика, у людей стало больше денег, но хотелось еще. И тогда они стали спекулировать луковицами тюльпанов – тюльпаномания. Но в 1636 году случился обвал: рано или поздно рынок трезвеет и начинает понимать, а почему эта луковица тюльпана стоит как объект недвижимости? Тогда большое число людей обанкротилось, хотя статистики и не велось. Так Голландия получила первый в мире опыт: как можно подняться на финансовых спекуляциях и как легко погореть, вовремя не остановившись».

«Позднее во Франции у короля Филиппа возникли проблемы. К нему на помощь пришел Джон Ло, который сказал, давай, мол, нарисуем денег. «Ты же король, ты скажи, что бьешься об заклад, что они чем-то обеспечены». И вот у вас есть миллион луидоров, вы печатаете денег на миллион, гарантируете обмен банкнот по первому требованию на звонкую монету. Люди сначала боятся, но у вас ведь авторитарный режим. Французы периодически меняли бумажные деньги на золото. Люди стали понимать, что так удобнее и проще. И тут начал работать эффект жадности. Представьте себя уже на позициях Филиппа – у вас есть миллион золотом, вы напечатали миллион бумагой, а почему бы не напечатать еще? Пошла денежная эмиссия. Теперь вы вельможа, считаете свои бумажные деньги и вспоминаете, что Филипп говорил, что у него есть миллион золотом, но только у вас-то уже два с половиной. Чувствуется недосказанность. Пойду-ка обменяю их на золото. Еще и расскажу всем. Паника охватывает рынок, банк Франции закрывается, покупательская способность этих денег рушится. Джону Ло пришлось скрываться из Франции, а мировая экономика получила новый опыт, что безудержная денежная эмиссия опасна. А тогда это казалось игрушками».

«С именем Исаака Ньютона связана тоже интересная история, он занимался финансовыми операциями, был исполняющим обязанности начальника монетного двора. И решил создать компанию Южных морей по типу Ост-Индийской. Анонсируем создание компании по торговле заморскими товарами. Создаем ее в формате акционерного общества. Но если в Голландии акционерами не все могли стать, то в Англии решили привлекать всех. Создатели изначально даже и не были мошенниками. Но тут вдруг вам принесли кэшем огромное количество денег – и зачем тогда куда-то ходить на кораблях? Это очень опасно. А у вас уже кэш на руках. Люди акции покупают. Но потом все вскрывается, акции начинают распродавать. Бизнес рухнул».

«Мировой кризис 1857-1858 годов. Его сильно любил Карл Маркс, потому что это было вроде как подтверждение, что мировой капитализм вот-вот рухнет. Почему это произошло? Многое было ориентировано на дикий рост железнодорожных компаний. Реальные процессы там происходили, но они были переоценены, и финансовый пузырь рос. Это привело к кредитному буму: раз отрасль перспективная, у людей есть светлые идеи, но нет денег, то банки стали «помогать». А где переоценка потенциала роста стоимости активов – там и финансовые пузыри. К тому же политическое устройство было таким, что монархи начинали исполнять роль стоп-крана: «Почему с нами никто не делится»? Они вводили запретительные механизмы, которые тормозили развитие экономики и разбалансировали ее. Дико растущая экономика наполняла к тому же не все карманы, случилось противостояние элит общества».

«Великая депрессия в США более интересна и близка к нам. Американская экономика переживала бум после войны. В экономике была сформирована бумажная модель – когда значительную долю сбережений люди держат в рынке ценных бумаг. Это подпитывает ликвидность, люди широко участвуют в экономике, но большая доля непрофессиональных участников к хорошему не приводила никогда. В 1920-е годы многие экономисты говорили, что в экономике наступила новая эра, кризисов не будет больше. Но процветание кончилось в октябре 1929 года. Рынок понял, что что-то переоценено. Беда Великой депрессии еще и в том, что это был лопнувший финансовый пузырь в масштабах всей экономики, он потащил вниз уровень жизни населения. Экономика потеряла до 40% ВВП страны, и реальный сектор тоже пострадал. Виной была бумажная экономика. Смысл ее в чем? У вас начинает работать эффект богатства. Представьте: у вас есть зарплата, она годами не меняется. Но еще вы купили себе ценных бумаг – за счет горячки на рынке они растут по котировкам, вы начинаете чувствовать себя состоятельным, это влияет на ваше поведение. Вы больше тратите – это хорошо для экономики. Но когда рынок переворачивается, эффект богатства крушит экономику в обратном направлении. Он обрушивает расходы. Выправиться США тогда помогла Вторая мировая».

«В 1987 году была забавная ситуация, потому что крах на фондовой бирже Нью-Йорка случился без видимых финансовых пузырей. Экономика росла-росла, к осени 1987 года располнела. Но были проблемы в реальном секторе экономики. Началась торговая война между автомобилестроительными компаниями США и Японии. И рынок решил, что надо распродавать акции компаний США. Кстати, тогда же закрепилась байка про то, что кризисы случаются в понедельник в октябре».

«В 90-е годы в Мексике все было интересно, потому что там был забавный президент, он правил недолго, семь лет, но он любил ездить по всему миру и рассказывать о своей замечательной стране. Он говорил, что у них большие нефтяные запасы, дайте кредит, я открыт к предложениям. Под свои обещания он набрал большие займы, а потом перестал быть президентом, появились сложности с отдачей денег. Приехали международные комиссии, и оказалось, что месторождений раз в 15-20 меньше, чем он рассказывал. Инвесторы потянулись оттуда, мексиканская экономика пошла в сторону кризиса, потому что инвестиции перестали заходить, песо стал колебаться. Но Мексика в 1994 году стала членом Североамериканской ассоциации международной торговли, США надавили на МВФ, чтобы те дали денег. Мексика должна была рухнуть. Но пришел добрый дядя из США и сказал: «Ты вел себя неправильно, но вот тебе 40 млрд долларов и шоколадку». Сорос тогда описывал эти события: это был серьезный звоночек. Эта бездумная помощь людям, которые набирают риски, сыграла злую шутку впоследствии».

«В 1997 году случился кризис в Юго-Восточной Азии. В 1990-е годы после того, как японские компании стали выносить сборочные производства в ЮВА, страны эти стали дикими темпами расти. Ничего не было – и раз у вас «Панасоник», вы насыщаете мировой рынок электроникой, все хорошо. Почему бы вам не дать взаймы? Без государства обойдемся, дадим компании напрямик, занимайтесь производством. И рынок к концу 1990-х насытился. Продажи уже не шли. Начались проблемы с выплатами долгов – дефолт, еще дефолт, капитал потянулся оттуда. При том, что ситуация в экономике стран была идеальная – госдолгов было мало, не было безработицы. Да, были долги частных компаний, но кто на них обращал внимание? Сначала обрушился Таиланд. Потом удар по Филиппинам, Индонезии, Малайзии. Посчитали, куда импульс пойдет дальше. В Южную Корею. Она тогда занимала 11-12 место в экономике. Очнулся МВФ. Решил помочь Южной Корее. Выделил большие деньги – миллиардов 80. Удалось кризис сдержать. Потому что если не отстоим Южную Корею, пойдет кризис в Японию. Эта ситуация показала, что во время кризисов начинают срабатывать эффекты следования за тенденциями. Стадность, заразность, эффект вируса, эффект домино. Почему в 1997 году стало плохо Таиланду, а выщелкнуло соседние страны? Потому что для инвестора все было одинаково – и деньги вывели из подобных производств. Инвестор думает: «О, я был прав». А кризис-то произошел, потому что он деньги вывел».

«Кризис 2007-2008 года. Страны останавливаются в росте, падают финансовые рынки. Наша страна – это прицеп к глобальной экономике. В 2007 году у нас тихая гавань. Но прицеп влетает в ту же ситуацию, что и ведущая экономика, но с лагом в девять-десять месяцев. Прицепом быть вообще тяжело. Автомобиль, может, и увернется от стены, а прицеп – нет. Тогда произошел перегрев кредитного рынка. Многие кивали на американские ипотеки: выдавали тому, кому не надо, очевидны были большие проблемы с неплатежами. Кстати, в наших СМИ в последние пару недель стали появляться публикации, что идет дикий рост ипотеки. Это не к добру. Рынок был стабильным. Ипотека у нас была качественным банковским продуктом. А сейчас экономика не растет, люди не богатеют, а объем займов увеличился. С чего-то надо будет отдавать. Тут же заговорили даже не ЦБ и чиновники, а сам (имеется в виду президент Путин, – прим. ред.), мол, надо подумать об ипотечных кредитных каникулах. Это неспроста.

Так вот, в 2007-м случилось падение фондового рынка. Но западные страны не были бы сами собой, если бы они не перестраховывали риски. Импульс кризиса рванул в сторону от финансовых к страховым компаниям. А у них там вся пенсионная система и медицина. Нельзя обрушить бизнес страховых. Да, по всем правилам они должны умереть, но позволить им этого сделать нельзя. Будучи механизмом справедливым, кризис наказывает тех, кто вел себя неправильно. Пока не приходит дядя с большим бюджетом. Тогда же полетели инвестбанки, пригорел страховой бизнес. Страны начали уходить в протекционизм. Выиграл от этого Китай. Когда для них стали закрывать свои рынки Европы, КНР, который экспортом формировал ВВП, начал переключать зарабатывание денег с внешних доходов на внутреннее потребление. И у Китая получилось».

«Казалось бы, изучив прежний опыт, мы можем поиграть в финансовые пузыри, но должны себя ограничивать. Ан нет. Биткоин переплюнул все и вся. Население сначала понимает: как-то странно, актив ничем не обеспечен, наверно, вкладываться не надо. Идет время, потом люди понимают: надо было месяц назад вложиться. Но сейчас уже поздно. Не буду. Через месяц – все же надо было. Вложусь. И тут рынок идет вниз. Потому что понимает, что биткоин не стоит столько».

«Нобелевский лауреат Пол Кругман сказал, что надо избавиться от злых духов, которые прописаны в учебниках. Мы заложники того, что в них написано. Вот вас назначали главой ЦБ, и вы ходите с учебником под мышкой, как с библией. Но это все было написано на основе событий, которые произошли 30 лет назад. Тогда зачем? А потому что если президент спросит: «Почему ты сделал так, а не иначе?» вы скажете: «Потому что так в учебнике написано».

«В экономике много значит психология. Например, самосбывающиеся пророчества – у вас все хорошо, есть вклад в банке, и вдруг приходит человек, которому вы доверяете, и говорит, что зря вы так спокойно сидите, мол, рубль-то рухнет и банковская система рухнет, и убегает после этого. И вы сидите и думаете: «С одной стороны, ерунда, а другой – береженого бог бережет. Пойду-ка заберу деньги из банка и обменяю на доллары». И прогноз начинает сбываться. К банковской панике отношение экономистов разное. Конечно, можно сказать, что один придурок пришел, деньги вынес и понеслось. И вы-то понимаете, что делать этого не надо, но когда это не ваши деньги. Вы своими 200 тысячами экономику не спасете, если она действительно падает, а вот если не заберете их, то точно потеряете. Плюс психология толпы. Когда все идут не на работу, а к банкомату, то там деньги заканчиваются быстро – минут на 40 хватает. Очередь перемещается в кассу банка, и там деньги тоже быстро заканчиваются – часа за два. И паника нарастает. Причем это самоподдерживающийся процесс – не надо в газетах даже писать. Население все друг другу передало и вынесло банковскую систему».

«Система страхования вкладов – хорошая вещь, но когда из 500 банков умирает один, она работает, а когда 100 – все уже будет сложнее».

«Когда случается большой кризис, что должно сделать государство? Задача его простая: чтобы был обучающий эффект кризиса, нельзя позволять тем, кто этого не заслуживает, выжить. Я ж не взял ипотеку на 20 лет в долларах. Хотя привлекательные проценты были. И государство не считает нужным поощрить меня за правильное финансовое поведение, а кого-то считает нужным поощрить за неправильное. На тебе миллиард. Выводы сделаны. Чтобы играть без риска, надо быть отвратительным риск-менеджером».

«Рецептов поведения во время кризиса нет. Но самое важное – не надо переоценивать инновации. «О, новая штука, надо в нее вложиться». Нет, не надо.

Не надо переоценивать пугалки, например, что не будет через десять лет нынешних профессий и вы точно станете безработным. Подавляющая часть населения вне зависимости от новшеств трудится в привычных секторах.

Экономика живет за счет расходов. Когда в канун кризиса вы говорите, что будете меньше тратить, кто-то меньше заработает, через 15 звеньев у вас кто-то меньше купит.

Важно и не паниковать. Вот опыт из нашего кризиса 2008 года. Была банковская паника в Свердловской области, люди пытались вынести деньги из банка 24.ру. А как вынести, если выдача прекращена? За комиссию в 20% у другого банка. Тогда система выстояла, а вы отдали 20% кому-то.

Нужно следить за поведением профессиональных участников. Если школьники и бабушки потянулись за деньгами на финансовый рынок, разбивают копилки и несут туда последнее, то все – этажей у этой пирамиды уже не будет».

Екатеринбург, Екатерина Норсеева

© 2019, РИА «Новый День»