РИА «Новый Регион» продолжает спецпроект «Врачебная тайна», в рамках которого встречается с ведущими специалистами медицинских направлений Свердловской области. Очередным собеседником журналистов стала главный штатный эпидемиолог министерства здравоохранения региона Ирена Базите. О том, чем свердловские медики встретят студентов из стран, где бушует лихорадка Эбола, какой стратегический запас подготовил минздрав на случай въезда в регион зараженных особо опасными инфекциями, почему беременных последнего триместра собираются колоть «Грипполом» и какую «заразу» украинские переселенцы могут привезти на Урал.
Новый Регион: Одна из самых острых новостей в мировой повестке – эпидемия Эбола. Угрожает ли что-то Свердловской области?
Ирена Базите: Небольшая вероятность распространения инфекции есть. В настоящее время наряду с первым очагом Эбола в странах западной Африки – Сенегале, Сьерра-Лионе, Нигерии, Либерии и Гвинеи, появился и второй очаг, в Республике Конго. Причем и там и там пусковым механизмом распространения вируса является употребление в пищу мяса летучих мышей. К счастью, мы живем в цивилизованной стране, и подобные кулинарные практики нам чужды. В регионе обучаются студенты из стран Африки, но сведения о каждом из них нам известны. Во-первых, большинство на родину не выезжали. Во-вторых, с теми, кто все же решил отправиться домой на каникулы, мы провели профилактические беседы. Так что о мерах защиты они осведомлены. Некоторые уже, кстати, вернулись в Екатеринбург. Некоторые доедут в течение сентября на учебу. За ними устанавливается медицинское наблюдение в течение 21 дня – столько длится максимальный инкубационный период.
Н.Р.: Что будет включать в себя это наблюдение?
И.Б.: Ежедневно проводится термометрия, осмотр слизистых оболочек, а также оценивается общее состояние.
Н.Р.: И как будут действовать наши медики, если кто-то все-таки окажется заражен вирусом Эбола?
И.Б.: Весь механизм у нас отработан – как только больного выявят, то его сразу же изолируют, поместят в бокс, например, инфекционного стационара ГКБ №40. Там уже будет введен строгий эпидемический режим, будут применяться дезинфекционные средства по режиму для особо опасных инфекций. Также будут приняты все необходимые меры по предотвращению возможного заражения медицинского персонала. У министерства здравоохранения есть «стратегический запас» защитных костюмов, устойчивых к микроорганизмам первой и второй группы патогенности, т.е. к самым опасным инфекциям. А вообще учения с работниками медицинских учреждений Свердловской области по условному вводу больного с особо опасным заболеванием проводятся у нас регулярно. Например, в этом году они были в Каменске-Уральском, а в прошлом – в Екатеринбурге. Разумеется, к учениям приглашаются представители и других ведомств – полиции, МЧС и так далее.
Н.Р.: Вы описали действия врачей, а что с собственно лечением? Будут какие-то лекарства давать заболевшему Эболой в Свердловской области?
И.Б.: К сожалению, пока в мире нет ни одной лицензированной вакцины, т.е. той, которая прошла бы клинические испытания. Да, какие-то разработки есть, например, новосибирский «Вектор» создал свою вакцину. И она даже прошла испытания на животных и показала свою эффективность. Но это животные, и клинических испытаний – то есть на людях – не было. А в любых медицинских учреждениях России используются только зарегистрированные медицинские препараты. Применение лекарств, не прошедших клинических испытаний, запрещено законом. Даже та непротестированная вакцина, с помощью которой удалось вылечить людей в США, все равно должна была пройти какой-то этап согласования. Экспериментального лечения в чистом виде – просто потому что больной захотел пройти такое лечение, а врач ему не отказал – не существует. Все равно должен быть какой-то подготовительный этап. Соответственно, лечение на сегодняшний день пока может быть только симптоматическое.
Н.Р.: Вирус Эбола ВОЗ признала международной угрозой. А если ли в настоящее время какие-то по-настоящему быстрые вирусы или инфекции, которые, как в кино, способны выкосить все человечество в считанные дни?
И.Б.: Угроза распространения инфекционных заболеваний существует и существовала всегда, включая заболевания, неизвестные медикам. Взять хотя бы последнюю крупную пандемию – «испанку» в начале XIX века. Это был мутировавший вирус гриппа, к борьбе с которым человечество оказалось не готово. И даже учитывая ту небольшую, по сравнению с нынешней, скорость передвижения людей, ту транспортную инфраструктуру, погибших было от 50 до 100 миллионов человек. Кстати, «испанка» – это тот же самый вирус H1N1, который вызвал эпидемию в 2009 году и который теперь нами хорошо контролируется. Сейчас у нас другой уровень медицины, другой уровень противовирусных препаратов, да и производство высокоспецифичных к патогенным организмам лекарств значительно ускорилось. Все это позволило локализовать вирус H1N1, и его, кстати, тут же запустили в разработку новых вакцин, чего в XVIII столетии, конечно, не применялось.
Так что в современных условиях, надеюсь, медицина сможет дать достойный отпор микроорганизму-агрессору.
Н.Р.: Раз уж мы заговорили о мутациях вируса гриппа: бытует мнение, что прививаться бессмысленно, как раз потому, что каждой новой зимой появляется новый штамм, а вакцина разрабатывается на основе устаревшего, а, значит, она неэффективна. Это так?
И.Б.: Это заблуждение. Существует глобальная система мониторинга вирусов гриппа, созданная Всемирной организацией здравоохранения. В РФ Институт гриппа в Санкт-Петербурге в течение эпидсезона проводит контроль, мониторинг, наблюдение, выявление всех циркулирующих штаммов. Далее эта информация, как и информация из других стран, передается в ВОЗ. Как правило, штаммы, циркулирующие в Южном полушарии, вызывают позднее эпидемии и в Северном полушарии.
К февралю специалистами ВОЗ делается прогноз, какие три штамма будут наиболее вирулентны в следующем эпидсезоне. Эта информация передается производителям вакцин, в том числе и в РФ, которые начинают разработку исходя из эпидемиологической ситуации. Поэтому вакцина против гриппа разрабатывается не против устаревшего штамма, а против нового, который будет актуален в грядущем эпидсезоне, а значит, вакцина будет эффективна.
Хочется отметить, что, к счастью, большинство свердловчан убеждать в необходимости делать прививки от гриппа не надо. У нас одни из самых высоких показателей в стране, ежегодно прививки ставят около 40% населения области при среднероссийском показателе в 26%. Кстати, благодаря этому мы и избегаем неблагополучных эпидемий, которые иногда развиваются в других регионах нашей страны.
Н.Р.: Кому необходимо ставить прививки от гриппа, а кому, скажем, лучше воздержаться?
И.Б.: Прививаться нужно всем. В этом году в календарь национальных прививок были включены новые группы по вакцинации от гриппа. Впервые туда попали призывники, люди, страдающие заболеваниями сердечнососудистой системы, дыхательной системы и метаболическими заболеваниями, а также беременные женщины на третьем триместре. Последние включены в календарь, поскольку у них наиболее высоки риски тяжелого течения гриппа. Например, на тот же вирус H1N1 организм женщины в положении совершенно по-другому реагирует, и без своевременного лечения приводит к тяжелым осложнениям, включая такие последствия как преждевременные роды или даже вынужденное прерывание беременности. Конечно, в период эпидемий гриппа за беременными устанавливается особое наблюдение, но подвергать себя такому риску не стоит. В свердловские медучреждения вакцина для беременных уже поступила – это «Гриппол плюс». Его еще используют для иммунизации маленьких детей. Кстати, эта вакцина решает двойную задачу – она защищает и маму, и малыша, у которого свои антитела в первые 6 месяцев после рождения не вырабатываются.
Н.Р.: И все-таки: многие жалуются на то, что после прививки от гриппа чувствуют себя плохо, заболевают, температурят…
И.Б.: Нужно себя беречь после вакцинации – поскольку в период наработки антител, а это в основном одна-две недели после введения вакцины, иммунная система человека работает в напряженном режиме. Нужно избегать переохлаждений, физического и эмоционального переутомления, правильно и полноценно питаться. К тому же, обращаю внимание, прививка от гриппа защищает именно от вируса гриппа, а не от всех сезонных респираторных инфекций.
Н.Р.: В эпоху санкций есть основания полагать, что Россия останется без европейских медикаментов. Стоит переживать за какие-то препараты?
И.Б.: Что касается гриппа, равно как и всех остальных прививок из национального календаря, то все вакцины производятся в России. Конечно, на российском фармацевтическом рынке есть и импортные, но и отечественными, не менее эффективными, мы тоже обеспечены. Ну и кроме того – Владимир Владимирович (Путин, – прим. НР) сказал, что санкций по лекарственным препаратам не будет.
Н.Р.: Сейчас в Россию идет большой поток беженцев с Украины. Причем некоторые сведения о них довольно противоречивые. В частности, проходила информация, что в палаточных лагерях Ростовской области были зафиксированы случаи брюшного тифа – к борьбе с такими болезнями наши врачи готовы?
И.Б.: Конкретно от брюшного тифа вакцина у нас есть, и если потребуется, то мы готовы вакцинировать всех «контактных». Но более реальна проблема по кори. Украинский и российский прививочные календари у взрослых сильно различаются. Если у нас прививают от кори всех до 35 лет, то у них только детей. Вообще ситуация по кори у нас спокойная – за этот год было 4 случая в регионе, а в России в целом – 2,5 тысячи. Завозные случаи есть, и это связано как раз с прибытием непривитых лиц в нашу область. Но что касается украинских вынужденных переселенцев, то по их приезду тут сразу проводится комплекс противоэпидемических мероприятий, включая вакцинацию.
Н.Р.: Если для Африки характерен вирус Эбола, для Киргизии, например, бубонная чума, то что считать самым проблемным для Свердловской области?
И.Б.: Клещевой энцефалит. В этом году уже больше 41 тысячи укушенных клещами, но этот год, кстати, еще не пик активности – в отдельные сезоны этот показатель доходил и до 50 тысяч. Заболеваемость пока тоже на среднемноголетнем уровне, хотя и превышает в 1,5 раза показатели прошлого сезона. Гораздо хуже ситуация по заболеваемости боррелиозом – она растет. И если прививка от энцефалита есть, и она если и не защищает от болезни на 100%, но хотя бы защищает от инвалидизирующих форм и смерти, то от болезни Лайма пока вакцины нет.
Н.Р.: Про происхождение и распространение энцефалита, как, впрочем, и «свиного», «птичьего» гриппа, существует множество конспирологических версий. Будто они были выведены в пробирках, а потом «отпущены» на волю…
И.Б.: На мой взгляд, данные предположения беспочвенны. В мире ведь и чума была, и оспа, разные эпидемии и пандемии – да хоть та же «испанка» – задолго до того, как наука продвинулась настолько, чтобы использовать микроорганизмы в качестве биологического оружия. Просто с появлением антибиотиков, когда люди научились бороться с бактериальными инфекциями, стала увеличиваться доля вирусных заболеваний. Сейчас развивается разработка и производство противовирусных препаратов, а бактерии, наоборот, приобретают устойчивость к антибиотикам, с ними становится сложнее бороться. Словом, все эти процессы развиваются циклично. Любой организм – даже микро – ищет возможность занять свою нишу, чтобы выжить.
Екатеринбург, Екатерина Норсеева
Екатеринбург. Другие новости 08.09.14
«Мы наконец-то доспим час, отнятый у нас в 2011-м», – как морально подготовиться к осеннему переводу часов на зимнее время (ИНФОГРАФИКА). / Бары Екатеринбурга готовятся к «сдержанному аншлагу» на матч Россия – Лихтенштейн. / Фильм с участием екатеринбургской актрисы Ирины Ермоловой получил «Серебряного льва» Венецианского фестиваля. Читать дальше
Отправляйте свои новости, фото и видео на наш мессенджер +7 (901) 454-34-42
© 2014, «Новый Регион – Екатеринбург»
Публикации, размещенные на сайте newdaynews.ru до 5 марта 2015 года, являются частью архива и были выпущены другим СМИ. Редакция и учредитель РИА «Новый День» не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с Законом РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О Средствах массовой информации».