В настоящее время на рынке суверенного долга сложились такие условия, из-за которых некоторые страны уже оказались в состоянии дефолта. Впрочем, пока их доля в мировой экономике сравнительно невелика, чтобы вызвать эффект домино. Однако проблема никуда не делась, а под угрозой банкротства находятся множество как развивающихся, так и развитых государств.
Следствием дисбаланса в финансовой системе стал мировой финансовый кризис 2008 года. С тех пор правила кредитования были ужесточены, а надзор за банковским сектором усилен, пишут «Известия». Корпорации стали сокращать свою кредитную уязвимость, а государства, наоборот, наращивают ее, накапливая долги. К концу 2022 года суммарный публичный долг стран мира должен достичь 71 трлн долларов, что в 2,3 раза больше, чем 13 лет назад.
Пандемия внесла свои коррективы, не все национальные бюджеты перенесли нагрузку, а нынешний энергетический кризис добил или создал новые проблемы для тех стран, которые от кризиса 2020 года не оправились.
Несколько государств уже находятся в состоянии дефолта, среди который оказался Ливан. Страна десятилетиями полагалась на внешнее финансирование, так и не создав сильных экспортных отраслей, и в один прекрасный день ее финансовая система не выдержала такой нагрузки. Дефолт состоялся в первые недели пандемии – в марте 2020 года. На тот момент сумма задолженности государства составляла около 90 млрд долларов, или 170% ВВП.
Затем последовала Шри-Ланка, неприятности которой начались с провальной аграрной реформы. Попытка отказаться от минеральных удобрений привела к сельскохозяйственному кризису, вслед за которым пришел и энергетический. К концу марта 2022 года международные резервы страны рухнули до 2 млрд долларов, а возможность занимать на мировых финансовых рынках исчезла.
В масштабах мировой экономики влияние кризисов в этих страна было сравнительно небольшим. Сейчас угроза нависла над гораздо более крупными игроками, что может подвергнуть риску всю мировую финансовую систему. Общее число стран, чьи 10-летние облигации сейчас приносят доходность на 10 или более процентных пунктов больше, чем аналогичные бумаги США (которые начинают вызывать сомнения как абсолютно надежный инструмент), к лету 2022 года достигло 18, что является историческим максимумом. Среди них такие государства, как Египет, Пакистан, Нигерия и многие другие.
Так Египет имеет соотношение долг/ВВП в 95%. Это очень много для развивающейся страны, почти неподъемный показатель. Проблемы обострились из-за оттока капитала в 11 млрд долларов, а объем золотовалютных резервов не превышает 11% ВВП. В ближайшие пять лет Египту предстоит погасить номинированные в долларах внешние обязательства на астрономическую для страны сумму в 100 млрд долларов.
К концу ноября стоимость долларовых заимствований для Нигерии достигла 15% против 11% в мае. Возможности рефинансирования не так велики: внутренний долг страны, которая пытается реализовать его со ставками ниже галопирующей инфляции, не пользуется большой популярностью. Хотя прямо сейчас дефолт Нигерии не угрожает, сложившаяся финансовая ситуация определенно не является устойчивой.
Кроме того, 2022 год вновь вернул к жизни старые проблемы с долгом ряда стран еврозоны – конкретно Греции, Испании и Италии. Наиболее непростая ситуация складывается в самой крупной из этих стран, расположенной на Апеннинах. Объемы только гарантированного государством корпоративного долга достигают 127 млрд долларов, а общий размер превысил 150 млрд долларов. Спреды между итальянскими и немецкими облигациями вновь растут. В условиях повышения ставки ЕЦБ и сворачивания монетарного стимула задолженность Италии вполне может оказаться «мусорной».
Москва, Зоя Осколкова
© 2022, РИА «Новый День»