Счетная палата России проверила, как идет экологическая реформа в регионах России. Аудитор, бывший глава минЖКХ РФ Михаил Мень, нашел множество недочетов в организации сортировки и переработки мусора, в том, как строятся заводы и полигоны, как работают действующие и так далее. Что не так с этой реформой, за которой в народе закрепилось название «мусорная», в Свердловской области, «Новый День» обсудил с министром энергетики и ЖКХ региона Николаем Смирновым.
– Николай Борисович, в отчете Счетной палаты одна из главных претензий аудиторов к регионам – низкий уровень сортировки и переработки отходов. А как в Свердловской области?
– В 2020 году эти показатели увеличились по сравнению с 2019-м, так как больше населенных пунктов начали собирать твердые коммунальные отходы. У нас более 350 населенных пунктов с начала реформы стали впервые официально собирать ТКО, а до этого не было там ни сбора, ни вывоза. Все относилось либо в компост, либо выбрасывалось куда-то на окраины. К тому же реформа подтолкнула малый бизнес к переработке. Особенно это касается бумаги, картона, пластика. Это основное. Сейчас, по нашим оценкам, больше 14% от всего объема твердых коммунальных отходов в области перерабатываем. Что касается показателей нацпроекта – увеличить этот показатель до 50% – это будет возможно, когда будут запущены заводы возле основных крупных накопителей мусора, то есть городов.
– А эти цифры откуда берутся? 14 процентов?
– Данные по сортировке, переработке, утилизации заполняют регоператоры и предприятия, занятые в сфере ТКО при подаче статистической отчетности.
– То есть по факту цифры могут быть другими, ведь сортировкой и переработкой занимаются не только регоператоры? Регоператоры были задуманы, чтобы объединить все процессы от вывоза до переработки в одну цепочку, чтобы было с кого спросить. А сейчас, выходит, не так.
– Действительно, что идет мимо регоператоров и компаний, не входящих в Ассоциацию переработчиков, мы не учитываем. Дело в том, что в законодательстве есть пробел – да, закон не разрешает заниматься ТКО никому, кроме регоператоров. Но есть еще понятие вторичных материальных ресурсов. Это те же ТКО, только называются по-другому. Пользуясь этим, на рынке появляются нелегальные компании, которые работают в черную. Задача – отсечь эти компании и весь сбор мусора легализовать, чтобы регоператор заключал договор с переработчиками сырья, и уже на основании договоров устанавливались, к примеру, те же сетки для сбора пластика. Чтобы весь процесс шел под эгидой и контролем регоператора.
– Это у кого-то получилось из регоператоров?
– Да, такие договоры с рядом компаний в Екатеринбурге заключила «Спецавтобаза».
– А Первоуральск? Нижний Тагил?
– В Первоуральске тоже идет процесс, но пока в отдельных районах. А по Нижнему Тагилу регоператор с администрацией города поставили себе задачу перейти на раздельный сбор к моменту ввода мусоросортировочного завода, к этому времени должны быть постепенно оборудованы площадки.
– Почему такое решение?
– Допустим, собрали они отдельно сортируемые отходы, привезли, а дальше? В Екатеринбурге, в Каменске-Уральском, даже в Лесном – есть сортировочные линии, где можно пластик, стекло, бумагу отделить, а в Нижнем Тагиле нет.
– Возвращаясь к отчету Счетной палаты. Еще одна претензия в том, что регионы не проводили оценку морфологического состава ТКО. В Свердловской области как?
– Такая оценка проводилась, но пока только в крупных городах – Екатеринбурге, Каменске-Уральском, Нижнем Тагиле. На селе, конечно, нет. Мы понимаем приблизительный состав – 30–40% в городских территориях составляют пищевые отходы, к сожалению, у нас нерациональное потребление, люди часть продуктов выбрасывают. На втором месте пластик, на третьем – бумага. С железом и алюминием сложнее посчитать, поскольку до регоператоров редко доходит эта фракция, исчезает из контейнеров.
– Сейчас идет эксперимент по дуальному сбору в отдельных городах и территориях, некоторые люди пошли на то, чтобы в два ведра складывать мусор (в одно – то, что можно переработать, в другое – остальной мусор), а некоторые нет. Как следить?
– За два-три года мы все сразу не переучимся, но я вижу, что постепенно ситуация меняется. Я, например, ни разу не видел, чтобы пластик кто-то выкидывал в другие контейнеры, если стоит сетка. Но даже наши западные коллеги говорят, что всегда находятся 2–5% жителей, кто не сортируют отходы, хотя там с этим строго.
– Без мусоросортировочных заводов не будет глубокой сортировки отходов и, соответственно, переработки. А когда они уже начнут строиться?
– По каждому объекту своя ситуация. В западной зоне, в Красноуфимске, проектно–сметная документация после внесения в нее правок находится на экспертизе. В северной, в Краснотурьинске, ПСД близка к завершению, а в Нижнем Тагиле было скорректировано концессионное соглашение, потому что завод немного сдвинули в пределах того же земельного участка, сейчас идет проектирование, надеемся, к концу года будет завершено. На востоке, по Камышлову, готова проектно–сметная документация, также идет согласование параметров техзадания по Ирбиту и по Сухому Логу. По Екатеринбургу, нашему главному мусорообразователю, есть вопрос с выбором участка и логистики, потому что чем дальше завод, тем больше затраты на транспортировку ТКО, соответственно, тем больше тариф. Перед нами стоит задача – к концу года объявить конкурс по поиску инвестора. Дальше вместе с победителем будем определяться с участком – с тем, который устроит и жителей, и органы власти, и инвестора. По условиям концессии, с момента подписания соглашения земельный участок инвестору должен быть предоставлен в течение девяти месяцев.
– По-прежнему секрет, что за участки?
– Могу сказать, что их около пяти.
– «Северный» все еще рассматривается в качестве площадки для строительства сортировочного комплекса?
– Нет, не планируется.
– И полигон расширять не планируется?
– Он на грани переполнения, и до момента ввода нового полигона и завода, а это 2026 год, нам необходимо будет куда–то складировать ТКО. Возможно, будет необходимость прирезать участок, но пока «Спецавтобаза» работает над уплотнением, чтобы задействовать только тот участок, который уже есть в работе.
– Текущей емкости на сколько хватит?
– Максимум на два года, это если без дополнительных мер по уплотнению.
– Не рассматривается вариант с увеличением сортировки, чтобы снизить нагрузку на полигон?
–Именно для этого и была запущена сортировочная линия на Широкой Речке. Кроме того, «Спецавтобазе» мы поручили проработать возможность запуска мобильной линии на «Северном», чтобы извлекать полезные фракции и там.
– «Северный» планируется после 2026 года рекультивировать?
– Да, губернатор поставил администрации Екатеринбурга задачу, чтобы к моменту ввода нового полигона и мусоросортировочного завода была готова проектно–сметная документация на рекультивацию «Северного», чтобы минприроды могло подать заявку на включение полигона в нацпроект.
– Кстати, в Екатеринбурге будет два новых полигона или все же один?
– Несколько инвесторов представляли свои проекты, и все сошлись на том, что дешевле построить один большой экополигон с мусоросортировочным заводом, с компостной ямой, где можно производить биопочву.
– Реформе полтора года, вы сказали, что 350 населенных пунктов никогда мусор не собирали, значит, эти объемы не учитывались. Может, мы в среднем–то меньше мусорим? Не пора пересматривать нормативы?
– Это произойдет, когда на федеральном уровне будет разработана методика. К пересмотру нормативов надо подходить очень аккуратно, потому что по одной части населенных пунктов будет рост, а по другой – снижение. Я бы предостерег активистов, например, в Нижнем Тагиле. Там провели замеры – и выяснилось, что объемы собранного мусора выше, чем в нормативе. Важно, чтобы пересмотр не привел к увеличению платежей граждан.
– Карантин по коронавирусу и мораторий на начисление пеней за долги по ЖКХ на собираемость в итоге как повлияли?
– По нашим оценкам, падение было около 18% в первые два месяца, после собираемость улучшилась, но среднее падение составило порядка 10%, в разных территориях, конечно, разные значения. В городах, например, сильнее это ощущалось, чем в селах. Поддержка из федерального бюджета частично помогла закрыть регоператорам эту дыру, чтобы они могли оплачивать услуги транспортировщиков, биллинга, чтобы могли выполнять свою работу.
Екатеринбург, Екатерина Норсеева, Семен Саливанчук
Отправляйте свои новости, фото и видео на наш мессенджер +7 (901) 454-34-42
© 2020, РИА «Новый День»