Сегодня, 13 мая, исполняется ровно год с начала драматических событий в сквере у театра драмы в Екатеринбурге, где меценаты планировали построить храм святой Екатерины. Решение вызвало недовольство со стороны части екатеринбуржцев, в городе прошла череда громких митингов, «скверные» события вышли на федеральный уровень, и в конце концов власти согласились на смену площадки строительства.

Все заинтересованные лица относятся к конфликту тех дней по-разному, но стоит отметить, что за год их мнение не изменилось. «В конечном итоге все, что ни делается, — все к лучшему. Естественно, я сожалею, что все вышло так, как вышло, но на все воля Божия. Я считаю так», — отметил верующий житель Екатеринбурга Илья Будкевич. Возможно, в таком мнении есть свой смысл: если бы стройка началась в прошлом году, она наверняка была заморожена этой весной из-за эпидемии коронавируса.

Юрист Ксения Бакланова, которая от имени группы «Парки и скверы Екатеринбурга» пыталась оспорить в суде решение гордумы об изменении градостроительного назначения участка в сквере, до сих пор жалеет, что это не удалось сделать. «Как юриста особенно меня расстраивает дело, которое мы проиграли в Свердловском областном суде. Суд просто прекратил его рассматривать, посчитав, что граждане не имеют никаких прав на территории общего пользования, включая парки. Надеюсь, что будут еще желающие „мобилизировать право“ и практика изменится — не только в Екатеринбурге, но и по всей стране», — сказала она.

Кроме того, Ксения напомнила, что губернатор Евгений Куйвашев обещал лично проконтролировать границы строительной площадки на месте приборостроительного завода, где будут возводить храм, — набережная и аллея не должны пострадать. Добавим, что стройка еще не только не началась, но и старое здание бывшего завода по-прежнему стоит на своем месте.

Политтехнолог Андрей Перла отмечает, что на эти события можно смотреть с двух точек зрения — местной, чисто ситуативной, и с точки зрения политологии. Первый взгляд: то, как действовали губернатор, мэр, в чем, собственно, была суть проекта, как складывалось взаимодействие власти с обществом.

«В целом власти вышли из конфликта с минимальными потерями. Нашли способ если не успокоить всех, то по крайней мере — компромисс. А компромисс, как мы знаем, — это когда все остались недовольны. Но ситуация так или иначе разрешилась, — считает Перла. — Есть и еще одна точка зрения — если смотреть в контексте всей страны.

И тут мы видим, что население все более чем-то недовольно, то в одном, то в другом регионе вспыхивают акции протеста. И все они выглядят случайными. Можно вспомнить Республику Коми с протестами против мусорного полигона, Самару, Владикавказ, где люди требовали отмены карантина. Все это звенья одной цепи. У населения накапливается недовольство, люди ищут в действиях властей и близких к ним бизнесменов корысть, хотя не факт, что это так. Вот Алтушкин — верующий человек, он, наверное, хотел сделать городу хорошо. Но ему не поверили. Мы видим недоверие к власти, видим, что ее намерения не воспринимаются.
Социальная стабильность под угрозой. Накапливающееся недовольство ищет выхода, а клапанов нет. То, что было в Екатеринбурге — звено в цепочке, которая опоясывает всю страну».

О том, как воспринимались события в Екатеринбурге со стороны, говорит Никита Маркелов, выпускающий редактор «Эхо Москвы — Саратов.
«Картинки и лозунги годовалой давности сегодня смотрятся и звучат как со страниц учебника истории — через запятую с кадрами «беспорядков» на Болотной площади или даже с лозунгами перестройки. Ряд совпадений вызвал цепную реакцию, результатом которой стал очередной эпизод гражданской войны в фейсбуке.

Мы — болельщики — втянулись в противоборство не потому, что идеализировали или демонизировали протестующих, но потому, что основной вопрос протестующих был адресован пустому месту. Свидетельство тому — административный паралич первых дней «стояния», расколдовать который удалось лишь президенту; после чего — волшебным образом! — даже у муниципальных властей хватило компетенций и полномочий решить вопрос. Заполнить собой пустоту.

Скверостояние вошло в историю как наглядная демонстрация надтреснутости политического строя, где и федерализм, и «вертикаль», и правовая система вообще — имеются не сами по себе, но лишь ad hoc.

«Новый День» напоминает, как развивались события год назад.
В понедельник, 13 мая 2019 года, утром, горожане, спешившие на работу, заметили, что сквер у театра драмы огородили забором с предупреждением о том, что проход закрыт. Люди сразу заподозрили, что выставленный забор означает начало строительства храма — ведь участок уже находится в аренде у ООО «Храм Святой Екатерины». Через несколько часов в парке прошла первая одиночная акция протеста: екатеринбурженка Алена Смышляева повалила одну из секций забора и залезла на дерево, откуда ее сняли полицейские.

Новость мгновенно облетела соцсети, и жители Екатеринбурга, протестующие против строительства храма, договорились вечером «выйти на прогулку». Собралось больше тысячи человек. Спустя некоторое время толпа положила забор и прорвалась на закрытую территорию. Защищать от горожан территорию будущего храма собрались спортивного вида молодые люди, среди которых легко узнавались бойцы, выступающие под эгидой РМК, и представители т.н. боёвки бывшего ОПС «Уралмаш». Между сторонами произошли столкновения.

Во вторник утром губернатор Евгений Куйвашев написал пост в инстаграме, предложив оппонентам сесть за стол переговоров. Он пригласил к себе в резиденцию по пять человек от обеих сторон. Екатеринбургская епархия провела брифинг, на котором высказала свою позицию: храму — быть, а разрушение заборов и призывы к физическому противоборству — недопустимы. Отбор делегатов на встречу с губернатором проходил непросто: многие видные общественники отказались от участия. Тем не менее, встреча состоялась и продолжалась более двух часов.

Одновременно горожане планировали в соцсетях новую «прогулку», а в сквер стягивалась полиция. По итогам переговоров к журналистам от имени областных властей вышел не Евгений Куйвашев, а его заместитель Сергей Бидонько. Итог оказался неутешителен: останавливать стройку никто не собирается. В результате вторая ночь протестов в сквере оказалась более жесткой по характеру, чем первая: правоохранительные органы перешли к решительным действиям, было задержано около 20 человек.

Утро среды принесло еще более неприятные новости: чуть ли не на рассвете полиция наведалась домой к тем, кто ходил к губернатору на переговоры. Хотя протест был стихийным, полиция заподозрила, что пришедшие на встречу и есть главные подстрекатели. Как только новость об этом разнеслась, стало ясно, что состоятся и третьи ночные бдения у «забора святой Екатерины». Накал страстей повышался. Еще средь бела дня жительница Санкт-Петербурга в знак протеста приковала себя к дереву в сквере велосипедной цепью.

Ночное стояние в среду, 15 мая, стало самым многочисленным. Первые несколько часов Екатеринбург проводил в разговорах, песнях, было очень мило. В 20:30 состоялся флешмоб: тысячи горожан подняли вверх руки со светящимися экранами смартфонов и скандировали «Скверу — быть!» и «Это наш город!». Но после девяти часов вечера, когда стемнело, акция перестала быть мирной. Силовики начали наступать, выжимая людей из сквера. Было задержано около 70 человек.

На четвертые сутки непрерывных акций протеста в Екатеринбурге губернатор Евгений Куйвашев, митрополит Кирилл и медные короли Игорь Алтушкин и Андрей Козицын собрались на экстренное совещание в резиденции. Официально оно было посвящено «озеленению города». В тот же день ситуацию в Екатеринбурге прокомментировал пресс-секретарь президента Дмитрий Песков. Говоря о задержаниях участников стихийных протестных акций в сквере, Песков заявил, что подобный сценарий «всегда оправдан, когда речь идет о провокациях», а без них в Екатеринбурге не обошлось. Атмосфера накалялась. Вокруг сквера дополнительно к забору были поставлены рамки с металлоискателями.

Опрошенные «Новым Днем» политологи прогнозировали, что протест может затянуться на недели и месяцы. Видимо, поняли это и в Кремле. Вечером того же дня президент Владимир Путин заявил, что храм должен объединять, а не разъединять людей. «Должны быть шаги, чтобы решить в интересах жителей. Есть простой способ: провести опрос — меньшинство должно подчиниться большинству. Это демократия и есть», — подчеркнул Путин.

Реакция на слова главы государства последовала незамедлительно. Вечером прямо в разгоряченную многотысячную толпу вышел глава Екатеринбурга Александр Высокинский и обещал, что в городе будет проведен опрос, а также пригласил активистов к себе. В пятницу вечером стало известно, что наиболее известные представители общественности приняли решение к мэру в субботу не ходить, так как это бесполезно. Ночь впервые за неделю прошла спокойно.

Утром в субботу к мэрии пришло около 60 горожан, не согласных с бойкотом, который объявили мэру другие активисты. Высокинский впустил всех. Собравшиеся обсуждали тонкости проведения референдума, а также стоит или не стоит убирать забор, когда вдруг пришла новость-молния – губернатор согласен рассмотреть возможность переноса храма в другое место. Митингов больше не было, забор вскоре снесли.

Затем начались судебные разбирательства. Суды рассмотрели около сотни дел задержанных в ходе акций в сквере в Екатеринбурге, большинство получили штрафы в 10 тысяч рублей по ч. 5 ст. 20.2 КоАП. За организацию публичного мероприятия без подачи уведомления (2 ст. 20 КоАП) судили горожанку Анну Балтину, ей назначили штраф в размере 20 тысяч рублей.

В октябре 2019 года в Екатеринбурге прошел опрос по размещению храма святой Екатерины.
Как и предсказывалось, победила площадка на месте Уральского приборостроительного завода — с перевесом в 18% от числа участников она обошла второй вариант — площадку за Макаровским мостом. Как объявил председатель горизбиркома Вадим Антошин, за участок приборостроительного завода свой голос отдали 57,66%, это 56 008 человек. Площадку за Макаровским мостом выбрали 38 361 человек, 39,49%. Испортили опросный лист 2 774 человека — почти 3% участников опроса. После этого тема постепенно ушла из новостной повестки.

Возведение храма все еще не начато.